Владислав КАССИН – выпускник МГУ (факультет вычислительной математики и кибернетики). Играл в сборной университета по регби. Усиленно занимался альпинизмом, спасал людей в горах. Он мог бы успешно работать по специальности. А мог бы стать профессиональным спортсменом. Мог бы, наконец, по примеру некоторых своих знакомых, найти престижную и достаточно выгодную теперь работу в органах. Однако в пору всеобщего развала и бессилия он посчитал, что его место на передовой. В самом прямом и буквальном смысле…
Воевал в Приднестровье, на Балканах и в Новороссии. На последней своей войне (дай Бог последней!) — в Новороссии — Владислав, чей возраст тогда приближался уже к шестидесяти, легко, не уступая молодым в физической подготовке (и это – после тяжёлого ранения на Косове в 1999 г.) и, естественно, далеко превосходя их по профессиональному опыту, ходил по тылам натовских оккупантов и бандформирований Порошенко (Вальцмана), Гройсмана и Коломойского. Грамотно и оперативно выполнял боевые задачи, будучи помощником командира разведгруппы. И не пролил при этом ни капли славянской крови, щадя жизни мобилизованных украинских солдат.
К нему мы обращаемся за ответами в это переломное, решающее время. Что общего в военных конфликтах в славянском мире – в Сербии и на Донбассе? Кто и как участвовал в этих войнах? Чем завершится сегодняшняя война, вплотную подступившая к нам, – война в Новороссии? А главное – какое будущее ждёт народ Донбасса?
В нашей беседе участвует также славист и переводчик, специалист в области культурологии и историософии славянского мира, известный своими публикациями на балканскую тему, председатель Общества Русско-Сербской дружбы Илья Михайлович ЧИСЛОВ.
— Как вы оцениваете нынешнюю ситуацию на Донбассе?
Илья ЧИСЛОВ (И.Ч.): На востоке Украины столкнули между собой русский народ и уничтожают его…
Владислав КАССИН (В.К.): Это началось ещё тогда, когда Австро-Венгрия занималась геноцидом русских людей, придумывала «Украину» и прочие названия. Бисмарк говорил, что Россию можно победить, только если русских натравить на русских. В этом ключе и происходило зомбирование. Воюют ведь на Украине в числе прочих и мальчишки, которые выросли после 1991 года…
Из-за денег на войну я, понятно, никогда не ездил. Хотя для некоторых в том числе был мотив и денежный. (В Приднестровье, например, мне заплатили зарплату дворника.)
Ребята, с которыми я участвовал в Боснийской войне, мне дороги... Не говоря уже о моём побратиме Диме Чекалине. Когда в Приднестровье перед поездкой отец Димы пытался отговорить его от этой затеи, Дима ответил отцу, что у него руки начинают дрожать, когда он слышит, как там ущемляют и убивают русских. В Диме было очень сильно развито чувство сопереживания чужой боли, чувство внутреннего единства и ответственности за всех русских людей, за весь Русскiй Мiръ… Мой побратим не искал смерти, но при этом постоянно бросал ей вызов, плевал ей в лицо. В последней своей «акции», 10 марта 1993 года, Дима вырвался вперёд атакующей цепи...
В Боснии многие из ребят воевали вместе с Димой, другие помнили нас обоих по Приднестровью и приняли меня по-дружески. Вообще, надо сказать, что, несмотря на отдельные конфликты, отношения в нашей «единице»1 были братскими. Это был как бы островок России, где все, естественно, говорили по-русски и относились друг к другу с симпатией и уважением.
К сожалению, во время войны на Донбассе уже не было былого боевого братства. Мы все были словно с разных планет. Так, например, на военной базе в Луганске среди командиров выделялся один, у которого на камуфляже красовалась эмблема израильской армии… Был еще еврей, работавший до войны начальником охраны публичного дома. Здесь он был снайпером… До русских людей ему, естественно, дела не было. Он ведь приехал сюда не защищать их, а деньги заколачивать…
И.Ч.: Если бы только за этим… Наверное, и с той стороны были такие же, которые убивали мирных жителей и своих же мобилизованных, не желавших воевать… А вот сербский генерал Ратко Младич израильского полковника Эзру Дана пинком под зад вышвырнул из своего штаба. Кажется — грубо, а на самом деле — очень тонкий момент. Когда Клара Мандич, секретарь Общества сербско-еврейской дружбы, приехала к Радовану Караджичу2 (сербский государственный и политический деятель, поэт, первый президент Республики Сербской в 1992—1996 годах. — Ред.), дочь последнего, Соня Караджич, оказавшись с «неугомонной» Кларой наедине, сказала: «Ты, старая.., к отцу моему больше не езди…»
— Как люди на Донбассе встретили войну?
В.К.: Люди пытаются адаптироваться. Часть людей занимаются мелкой торговлей, работают в медицине и так выживают. Из России приходила гуманитарная помощь: примерно килограмм сахара на тридцать человек. Я не представляю, как они там выживали. Мы сами возили им продукты.
И.Ч.: Я с грустью узнал, что один наш знакомый, как это ни дико, воюет сейчас на украинской стороне. Славянин, казак. Считает, что при всей инородческой власти там существуют хоть какие-то «национальные формирования», а с нашей стороны все командиры, которые пытаются отклониться от официальной линии, почему-то очень скоро погибают. Но объективно получается, что он воюет за неправое дело. Это старо, как мир. Пример тому – Краснов и Шкуро.
В.К.: Позиция Деникина мне ближе всего. Он категорически отказался вместе с немцами идти на Русь, в отличие от Краснова и Шкуро. Это вызывает особое уважение к нему. Он был человеком честным и твёрдым.
И.Ч.: Наверное. Хотя и он, к сожалению, был либеральных взглядов. «Ценности» эпохи «просвещения» вошли в плоть и кровь образованной части российского общества задолго до 1917 года. По своему прадеду я хорошо знаю, как было настроено тогда офицерство. В Первую мировую прадед воевал нормально, а в Гражданскую уже не мог определиться, на чьей стороне быть. С белыми не пошёл. С красными – тоже. Чудом остался жив. Потом искренне славил Сталина...
Деникин ничего подлого не делал, но был совершенно не православно-монархических взглядов. Вот Врангель – другое дело, но это было в самом конце, когда уже ничего нельзя было изменить. А Колчак также был либерал. С Колчаком, условно говоря, не всё понятно. Он вышел в верховные правители. Он — трагическая фигура. Его обманули, может быть, даже те, кто его и поставил. Колчак, перед тем как стать верховным правителем, какое-то время пробыл в Америке…
— То есть, трагедия, которая сейчас развернулась на Донбассе, а прежде – в Приднестровье, в Косово, корнями уходит в 1917 год?
И.Ч.: Конечно. Почти у всех боевых друзей Влада (Кассина. — Ред.) с самого начала «перестройки» было ясное представление об этом.
В.К.: Но в Луганске я увидел других людей, не похожих на моих прежних товарищей. У многих, к сожалению, доминировал чисто денежный мотив. В казарме у нас не раз вспыхивали споры. Правда, на «выходе», где им было порою страшно, сохранялась чёткая иерархия, без которой невозможно выполнение не только боевых задач, но и обычных служебных обязанностей… Во время обстрелов тот еврей-снайпер, о котором я упомянул, попросту трусил. Значит, он воевал не по зову сердца…. И я понял, что хоть мы вроде и находимся по одну сторону «баррикад», мы разные и оказались вместе по разным причинам...
— Когда по вашим предположениям закончится война на Донбассе?
В.К.: В Полтаве давно стоят американские солдаты — (шутит) негритята уже бегают. Сейчас идёт речь о том, чтобы отдать Новороссию Украине. А это означает геноцид.
— Так он и сейчас идёт. Об этом открыто говорил Алексей Мозговой.
И.Ч.: Не в таких масштабах. Ситуация на Донбассе сегодня страшно напоминает ситуацию в Сербской Крайне. Сейчас есть три сербских государства: Сербия, Черногория и выстоявшая, как сказал бы Иван Ильин, вопреки всем проискам «мировой закулисы», героическая Республика Сербская. Она в 1995 г. сократилась территориально, но всё же выстояла благодаря мудрости и мужеству Радована Караджича. А Республика Сербская Крайна в том же 1995 г. выстоять не смогла. Там не было таких мудрых лидеров, как Караджич, а люди смелые и честные обладали, к сожалению, «советским» менталитетом. Поэтому их легко было обмануть. Были ведь и разные скользкие личности, как сегодня на Донбассе… Одного такого «спасителя Отечества» с израильским паспортом — видите, всё повторяется даже в деталях — мировые СМИ раскрутили как «сербского героя», «спецназовца». Этот «капитан Драган» в боевых действиях не участвовал, зато открыто угрожал славянским руководителям республики. Конечно, при столь мощной «пятой колонне», которая всюду пробралась, устоять трудно. То же самое сейчас происходит на Донбассе. Русские добровольцы возвращаются оттуда и говорят, что мы бы дошли до Киева, но нам не дали, а теперь видим, как гибнут самые лучшие командиры — и профессиональные бойцы, и те, кому верил народ. Всё это удивительно напоминает Сербскую Крайну.
На совещаниях боевых командиров присутствуют израильские военные. Как Новороссия может выстоять с таким тылом, несмотря на весь героизм? То же самое и в Крайне было, все эти «капитаны драганы». А вот в сербской Боснии генерал Ратко Младич дал им пинка под зад.
Нужно национальное руководство, а его нет. Республика Сербская Крайна так и пала. Там, правда, руководители не захотели с «капитаном Драганом» в одну дуду дудеть, но и не выставили оттуда. Очень тревожная параллель.
— И что, в Новороссии развернётся тот же сценарий?
И.Ч.: Будет массовый исход населения, как в Сербской Крайне. Оттуда люди уходили, уезжали на машинах, на тракторах, а кто не успел уйти, погибли. Это было предательство со стороны Ельцина и, к сожалению, со стороны Милошевича. Это очень важный момент. На Милошевича Запад не мог надавить непосредственно, но надавил через Ельцина. Потому что с 1994?г. Милошевич ориентировался уже не на русскую оппозицию, как это было раньше… После октябрьских событий 1993 г. он решил, что будет иметь дело с Ельциным. Милошевич непосредственно отдавал приказы военным и в Крайне, и в Республике Сербской. Это тоже тонкий момент: почему вооружённые силы Республики Сербской не могли прийти на помощь Сербской Крайне. Потому что некоторые военные не выполнили приказ верховного главнокомандующего президента Караджича. Они слушались Милошевича, а не своего президента. Но несмотря на это Республика Сербская тогда всё-таки выстояла, а республика Сербская Крайна пала. И был массовый исход полумиллионного населения, и сейчас сербов там почти не осталось.
— Как двум ветвям русского народа вернуться в сознание после четырёх военных лет (а до этого двадцати лет «мирных»), когда московские и киевские СМИ зомбировали нас русофобией и украинофобией?
И.Ч.: Воцерковлённым людям понятно, что церковь молится обо всех. Все мы — единое стадо Христово, народ, пребывающий под единым омофором («омофор» сегодня обозначает одну из частей богослужебного облачения архиерея, для россиян привычнее и понятнее слово «покров». — Ред.). Вот это ощущение нужно вернуть.
— Выходит, примирить наш единый народ на территории России и Украины можно только через Православную церковь?
И.Ч.: Да. И ещё через осознание кровного родства двух ветвей единого народа. Только если будем смотреть друг на друга как на своего брата во Христе и брата по крови.
В.К.: Мы, бывшие добровольцы и ветераны, так на это и смотрим. Вспоминаю героическую Республику Сербскую — первое православное государство в новейшей истории Европы. Радован Караджич — настоящий славянский лидер. Я помню встречи с ним и по чисто гуманитарным вопросам: пенсии раненым, перезахоронение наших ребят. С его стороны всегда было полное понимание. И реальная поддержка. Самое сильное впечатление от общения с Караджичем – это ощущение величия личности. Он всегда был таким. Таким и останется в памяти народной. Многое из того, что достигнуто под его руководством, сохраняется по сей день. Пора бы и нашим политикам начать хоть в чем-то равняться на подобных людей.
Илья ЧИСЛОВ (И.Ч.): На востоке Украины столкнули между собой русский народ и уничтожают его…
Владислав КАССИН (В.К.): Это началось ещё тогда, когда Австро-Венгрия занималась геноцидом русских людей, придумывала «Украину» и прочие названия. Бисмарк говорил, что Россию можно победить, только если русских натравить на русских. В этом ключе и происходило зомбирование. Воюют ведь на Украине в числе прочих и мальчишки, которые выросли после 1991 года…
Из-за денег на войну я, понятно, никогда не ездил. Хотя для некоторых в том числе был мотив и денежный. (В Приднестровье, например, мне заплатили зарплату дворника.)
Ребята, с которыми я участвовал в Боснийской войне, мне дороги... Не говоря уже о моём побратиме Диме Чекалине. Когда в Приднестровье перед поездкой отец Димы пытался отговорить его от этой затеи, Дима ответил отцу, что у него руки начинают дрожать, когда он слышит, как там ущемляют и убивают русских. В Диме было очень сильно развито чувство сопереживания чужой боли, чувство внутреннего единства и ответственности за всех русских людей, за весь Русскiй Мiръ… Мой побратим не искал смерти, но при этом постоянно бросал ей вызов, плевал ей в лицо. В последней своей «акции», 10 марта 1993 года, Дима вырвался вперёд атакующей цепи...
В Боснии многие из ребят воевали вместе с Димой, другие помнили нас обоих по Приднестровью и приняли меня по-дружески. Вообще, надо сказать, что, несмотря на отдельные конфликты, отношения в нашей «единице»1 были братскими. Это был как бы островок России, где все, естественно, говорили по-русски и относились друг к другу с симпатией и уважением.
К сожалению, во время войны на Донбассе уже не было былого боевого братства. Мы все были словно с разных планет. Так, например, на военной базе в Луганске среди командиров выделялся один, у которого на камуфляже красовалась эмблема израильской армии… Был еще еврей, работавший до войны начальником охраны публичного дома. Здесь он был снайпером… До русских людей ему, естественно, дела не было. Он ведь приехал сюда не защищать их, а деньги заколачивать…
И.Ч.: Если бы только за этим… Наверное, и с той стороны были такие же, которые убивали мирных жителей и своих же мобилизованных, не желавших воевать… А вот сербский генерал Ратко Младич израильского полковника Эзру Дана пинком под зад вышвырнул из своего штаба. Кажется — грубо, а на самом деле — очень тонкий момент. Когда Клара Мандич, секретарь Общества сербско-еврейской дружбы, приехала к Радовану Караджичу2 (сербский государственный и политический деятель, поэт, первый президент Республики Сербской в 1992—1996 годах. — Ред.), дочь последнего, Соня Караджич, оказавшись с «неугомонной» Кларой наедине, сказала: «Ты, старая.., к отцу моему больше не езди…»
— Как люди на Донбассе встретили войну?
В.К.: Люди пытаются адаптироваться. Часть людей занимаются мелкой торговлей, работают в медицине и так выживают. Из России приходила гуманитарная помощь: примерно килограмм сахара на тридцать человек. Я не представляю, как они там выживали. Мы сами возили им продукты.
И.Ч.: Я с грустью узнал, что один наш знакомый, как это ни дико, воюет сейчас на украинской стороне. Славянин, казак. Считает, что при всей инородческой власти там существуют хоть какие-то «национальные формирования», а с нашей стороны все командиры, которые пытаются отклониться от официальной линии, почему-то очень скоро погибают. Но объективно получается, что он воюет за неправое дело. Это старо, как мир. Пример тому – Краснов и Шкуро.
В.К.: Позиция Деникина мне ближе всего. Он категорически отказался вместе с немцами идти на Русь, в отличие от Краснова и Шкуро. Это вызывает особое уважение к нему. Он был человеком честным и твёрдым.
И.Ч.: Наверное. Хотя и он, к сожалению, был либеральных взглядов. «Ценности» эпохи «просвещения» вошли в плоть и кровь образованной части российского общества задолго до 1917 года. По своему прадеду я хорошо знаю, как было настроено тогда офицерство. В Первую мировую прадед воевал нормально, а в Гражданскую уже не мог определиться, на чьей стороне быть. С белыми не пошёл. С красными – тоже. Чудом остался жив. Потом искренне славил Сталина...
Деникин ничего подлого не делал, но был совершенно не православно-монархических взглядов. Вот Врангель – другое дело, но это было в самом конце, когда уже ничего нельзя было изменить. А Колчак также был либерал. С Колчаком, условно говоря, не всё понятно. Он вышел в верховные правители. Он — трагическая фигура. Его обманули, может быть, даже те, кто его и поставил. Колчак, перед тем как стать верховным правителем, какое-то время пробыл в Америке…
— То есть, трагедия, которая сейчас развернулась на Донбассе, а прежде – в Приднестровье, в Косово, корнями уходит в 1917 год?
И.Ч.: Конечно. Почти у всех боевых друзей Влада (Кассина. — Ред.) с самого начала «перестройки» было ясное представление об этом.
В.К.: Но в Луганске я увидел других людей, не похожих на моих прежних товарищей. У многих, к сожалению, доминировал чисто денежный мотив. В казарме у нас не раз вспыхивали споры. Правда, на «выходе», где им было порою страшно, сохранялась чёткая иерархия, без которой невозможно выполнение не только боевых задач, но и обычных служебных обязанностей… Во время обстрелов тот еврей-снайпер, о котором я упомянул, попросту трусил. Значит, он воевал не по зову сердца…. И я понял, что хоть мы вроде и находимся по одну сторону «баррикад», мы разные и оказались вместе по разным причинам...
— Когда по вашим предположениям закончится война на Донбассе?
В.К.: В Полтаве давно стоят американские солдаты — (шутит) негритята уже бегают. Сейчас идёт речь о том, чтобы отдать Новороссию Украине. А это означает геноцид.
— Так он и сейчас идёт. Об этом открыто говорил Алексей Мозговой.
И.Ч.: Не в таких масштабах. Ситуация на Донбассе сегодня страшно напоминает ситуацию в Сербской Крайне. Сейчас есть три сербских государства: Сербия, Черногория и выстоявшая, как сказал бы Иван Ильин, вопреки всем проискам «мировой закулисы», героическая Республика Сербская. Она в 1995 г. сократилась территориально, но всё же выстояла благодаря мудрости и мужеству Радована Караджича. А Республика Сербская Крайна в том же 1995 г. выстоять не смогла. Там не было таких мудрых лидеров, как Караджич, а люди смелые и честные обладали, к сожалению, «советским» менталитетом. Поэтому их легко было обмануть. Были ведь и разные скользкие личности, как сегодня на Донбассе… Одного такого «спасителя Отечества» с израильским паспортом — видите, всё повторяется даже в деталях — мировые СМИ раскрутили как «сербского героя», «спецназовца». Этот «капитан Драган» в боевых действиях не участвовал, зато открыто угрожал славянским руководителям республики. Конечно, при столь мощной «пятой колонне», которая всюду пробралась, устоять трудно. То же самое сейчас происходит на Донбассе. Русские добровольцы возвращаются оттуда и говорят, что мы бы дошли до Киева, но нам не дали, а теперь видим, как гибнут самые лучшие командиры — и профессиональные бойцы, и те, кому верил народ. Всё это удивительно напоминает Сербскую Крайну.
На совещаниях боевых командиров присутствуют израильские военные. Как Новороссия может выстоять с таким тылом, несмотря на весь героизм? То же самое и в Крайне было, все эти «капитаны драганы». А вот в сербской Боснии генерал Ратко Младич дал им пинка под зад.
Нужно национальное руководство, а его нет. Республика Сербская Крайна так и пала. Там, правда, руководители не захотели с «капитаном Драганом» в одну дуду дудеть, но и не выставили оттуда. Очень тревожная параллель.
— И что, в Новороссии развернётся тот же сценарий?
И.Ч.: Будет массовый исход населения, как в Сербской Крайне. Оттуда люди уходили, уезжали на машинах, на тракторах, а кто не успел уйти, погибли. Это было предательство со стороны Ельцина и, к сожалению, со стороны Милошевича. Это очень важный момент. На Милошевича Запад не мог надавить непосредственно, но надавил через Ельцина. Потому что с 1994?г. Милошевич ориентировался уже не на русскую оппозицию, как это было раньше… После октябрьских событий 1993 г. он решил, что будет иметь дело с Ельциным. Милошевич непосредственно отдавал приказы военным и в Крайне, и в Республике Сербской. Это тоже тонкий момент: почему вооружённые силы Республики Сербской не могли прийти на помощь Сербской Крайне. Потому что некоторые военные не выполнили приказ верховного главнокомандующего президента Караджича. Они слушались Милошевича, а не своего президента. Но несмотря на это Республика Сербская тогда всё-таки выстояла, а республика Сербская Крайна пала. И был массовый исход полумиллионного населения, и сейчас сербов там почти не осталось.
— Как двум ветвям русского народа вернуться в сознание после четырёх военных лет (а до этого двадцати лет «мирных»), когда московские и киевские СМИ зомбировали нас русофобией и украинофобией?
И.Ч.: Воцерковлённым людям понятно, что церковь молится обо всех. Все мы — единое стадо Христово, народ, пребывающий под единым омофором («омофор» сегодня обозначает одну из частей богослужебного облачения архиерея, для россиян привычнее и понятнее слово «покров». — Ред.). Вот это ощущение нужно вернуть.
— Выходит, примирить наш единый народ на территории России и Украины можно только через Православную церковь?
И.Ч.: Да. И ещё через осознание кровного родства двух ветвей единого народа. Только если будем смотреть друг на друга как на своего брата во Христе и брата по крови.
В.К.: Мы, бывшие добровольцы и ветераны, так на это и смотрим. Вспоминаю героическую Республику Сербскую — первое православное государство в новейшей истории Европы. Радован Караджич — настоящий славянский лидер. Я помню встречи с ним и по чисто гуманитарным вопросам: пенсии раненым, перезахоронение наших ребят. С его стороны всегда было полное понимание. И реальная поддержка. Самое сильное впечатление от общения с Караджичем – это ощущение величия личности. Он всегда был таким. Таким и останется в памяти народной. Многое из того, что достигнуто под его руководством, сохраняется по сей день. Пора бы и нашим политикам начать хоть в чем-то равняться на подобных людей.
Беседовала Ирина УШАКОВА.
1 Jединица (серб.) – подразделение. — Прим. И.Ч.
2 Сей «частный» визит был на самом деле куда «весомей» приезда иных официальных иностранных делегаций. Вместе с К. Мандич прибыли израильские военные, дипломаты, бизнесмены. Р.?Караджич вынужден был их принять, поскольку на этом настаивал сам С.?Милошевич, к которому К. Мандич запросто входила без доклада, пользуясь личными связями с супругой Милошевича – М. Маркович, женщиной загадочного происхождения, упорно именуемой в сербском народе внебрачной дочерью Тито. — Прим. И.Ч.
2 Сей «частный» визит был на самом деле куда «весомей» приезда иных официальных иностранных делегаций. Вместе с К. Мандич прибыли израильские военные, дипломаты, бизнесмены. Р.?Караджич вынужден был их принять, поскольку на этом настаивал сам С.?Милошевич, к которому К. Мандич запросто входила без доклада, пользуясь личными связями с супругой Милошевича – М. Маркович, женщиной загадочного происхождения, упорно именуемой в сербском народе внебрачной дочерью Тито. — Прим. И.Ч.